Муравьи - Страница 36

Бело-киу-киуни ерзает, словно для того, чтобы прогнать тревожные мысли. Она сносит два яйца, двух солдат. Рядом нет кормилиц, чтобы их унести, а королева голодна. И она жадно поедает их. Это отличный белок.

Она дразнит хищное растение. Заботы снова навалились на нее. Единственный способ противостоять секретному оружию — изобрести другое, еще более совершенное и страшное. Рыжие муравьи последовательно открыли муравьиную кислоту, изобрели щиты из листьев, ловушки с клеем. Надо просто найти еще что-то. Оружие, которое поразит карликов ужасом, которое будет страшнее их разрушительной ветки!

Королева выходит из ложи, встречает солдат и разговаривает с ними. Она хочет созвать совещание, чтобы ее подданные размышляли о том, как найти секретное оружие против секретного оружия карликов. Племя одобрительно откликается на ее призыв. Везде солдаты и рабочие собираются в кучки, от трех до пяти муравьев. Соединяя усики треугольником или пятиугольником, они производят сотни абсолютных связей.

— Осторожно, я останавливаюсь! — сказал Гален, боясь, что восемь саперов-спасателей свалятся ему на спину.

— Как же тут темно! Передайте мне лампу посильнее.

Он обернулся, ему протянули большой фонарь. Выглядели спасатели не очень-то уверенно. А у них ведь были кожаные куртки и шлемы. Как Гален не сообразил надеть что-нибудь более подходящее для такой экспедиции, чем обычный пиджак!

Они осторожно спускались. Инспектор, впередсмотрящий группы, тщательно освещал каждый закоулок, перед тем как сделать шаг. Так было медленней, но надежней.

Пучок света выхватил из темноты надпись, выгравированную на своде, на высоте глаз:

Посмотри сам вглубь себя,
Если ты усердно не очистил себя,
Свадьба химикалий нанесет тебе вред.
Горе тому, кто задержится там.
Отступись, не уверенный в своих силах.

— Вы видели? — сказал спасатель.

— Подумаешь, нацарапал кто-то сто лет назад… — махнул рукой инспектор Гален.

— Чертовщина какая-то…

— Во всяком случае, похоже, что тут очень глубоко.

— А где там об этом написано?

— Да нет, лестницу видите? Можно подумать, что внизу километры ступенек.

Они снова стали спускаться. Они должны были уже находиться метров на полтораста ниже уровня Города. А лестница все заворачивала. Как пропеллер у винтового самолета. У мужчин закружилась голова. Лестница уходила все глубже и глубже.

— Так может продолжаться бесконечно, — проворчал спасатель. — Мы на спелеологов не обучались.

— А я-то думал, что надо просто кого-то вытащить из подвала, — сказал другой, тот, что нес надувные носилки. — Жена ждала меня к ужину к восьми часам, а сейчас уже десять. То-то она небось распсиховалась!

Гален подтянул дисциплину в войске:

— Послушайте, ребята, сейчас мы уже ближе ко дну, чем к поверхности, осталось совсем немного. Ну не бросать же все на полдороге.

В действительности же они не проделали и десятой доли пути.

Через долгие часы АС при температуре, близкой к пятнадцати градусам тепла, группа желтых муравьев-наемников выделила идею, которую остальные нервные центры вскоре признали лучшей.

Так случилось, что в Бел-о-кане много солдат-наемников особого вида, «щелкунчиков». У этих солдат объемные головы и длинные режущие мандибулы, позволяющие им дробить даже самые твердые зерна. Но вот в бою они пасуют, потому что лапки у них коротковаты для тяжелых туловищ.

К чему им с трудом тащиться к месту схватки, где проку от них чуть? Рыжие применяли их в хозяйственных работах, например, для разрезания толстых соломинок. Желтые же муравьи считали, что из этих толстых увальней можно сделать бьющее без промаха оружие. Достаточно посадить их на плечи шести маленьким проворным рабочим!

Так «щелкунчики», направляя запахом свои «живые ноги», могут на большой скорости обрушиться на противника и изрубить его на куски длинными мандибулами. Несколько объевшихся сахаром солдат тренируются в солярии. Шесть муравьев поднимают «щелкунчика» и бегут, пытаясь двигаться в ногу. Получается у них вроде бы неплохо.

Город Бел-о-кан изобрел танк.

Они не вернулись.

На следующий день газеты пестрели заголовками: «Фонтенбло — Восемь спасателей и один инспектор полиции таинственным образом исчезли в подвале».

При лиловых рассветных отблесках зари муравьи-карлики, окружающие запретный Город Ла-шола-кан, готовятся дать сражение. Рыжие, запертые в своем корне, голодны и обессилены. Они долго не продержатся.

Бой возобновляется. После долгой перестрелки кислотой карлики завоевывают еще два перекрестка. Изъеденное выстрелами дерево извергает из себя трупы осажденных солдат.

Последние рыжие на исходе сил. Карлики продвигаются в Город. Снайперы, спрятавшиеся в углублениях на потолке, не могут их задержать.

Брачная ложа уже где-то близко. В ее глубине королева Лашо-ла-киуни начинает останавливать биенье своего сердца. Все кончено.

Но вдруг самые передовые отряды карликов улавливают запах тревоги. Снаружи что-то происходит. Они поворачивают назад.

Там, на холме Маков, нависающем над Городом, они различают среди красных цветов тысячи черных точек.

Белоканцы в конце концов решились атаковать. Что ж, тем хуже для них. Карлики посылают гонцов, мошек-наемников, предупредить центральный Город.

Все мошки несут одну и ту же феромону:

«Они атакуют. Посылайте подкрепления на восток, чтобы взять их в тиски. Готовьте секретное оружие».